За море-океан [СИ] - Анчутка

еще сладко посапывает, а Гуша снова так и сяк вертит таинственный рисунок. Ваня подошел к девушке и уселся рядом.

— Понимаешь, — расстроенно обратилась к нему подруга, — я никак не соображу, в чем тут секрет. Княжна неспроста его нам вручила — это ключ, открывающий путь обратно. Что-то наподобие бабушкиной свечки, которая доставила нас сюда. Она объясняла мне, что в ту свечу добавлена истолченная чешуя Горыныча, поэтому, где бы Змей не находился, мы попали бы к нему. Раз тут изображен Буян, я думаю, что мы должны отправиться на остров. Только вот как…

— Может, дождаться вечера и тоже его поджечь? — поинтересовался Иван.

— Вряд ли, — возразила девушка. — Мне кажется, что его надо определенным образом разрезать.

Ваня наморщил лоб, а его собеседница, откинувшись назад и удобно прислонившись к стволу дерева, принялась размышлять:

— Главное в волшебных вратах — их контур. Вот та же свечка. Она очерчивала четкий круг, в который мы и вошли. А вот как очертить контур с помощью этой картинки — не представляю себе…

Некоторое время царевич усердно о чем-то вспоминал, а потом его лицо озарилось внезапным пониманием. Он вскочил на ноги и оторвал от ближайшего куста плотный и широкий лист.

— А ну-ка, посмотри, — обратился он к Гуше, сложил растение пополам, взял ножницы и принялся делать аккуратные надрезы по обе стороны от сгиба — раз с одной стороны, не доходя до края, раз — с другой. Девушка внимательно за ним наблюдала. Закончив, царевич воскликнул:

— Оп! — и развернул лист. Гуша ахнула.

В руках у Ивана была длинная тонкая гирлянда, замкнутая в кольцо. Он осторожно положил ее на землю — получился круг, в который мог пройти и он, и Серый, не говоря уже о девушке.

— Ваня, это точно оно, — потрясенно прошептала Гушка. — Какой же ты умный…

— Придумка-то не моя, — скромно ответил Иван. — Вспомнил, что мы с братьями в детстве так баловались, много учебников изрезали…

Спешно разбуженный Серый выслушал друзей, подумал и высказался:

— Надо бы Горыныча позвать. Сдается мне, что врата долго работать не будут, а Змей наверняка захочет попрощаться.

Перекинувшись волком, он исчез в лесу. Остальные в радостном возбуждении принялись собирать вещи. Перспектива в скором времени вернуться домой придала друзьям новые силы — все-таки, несмотря на увлекательность их путешествия, они уже успели соскучиться по родным местам.

Слегка запыхавшийся волк преодолел последнюю сажень, отделявшую его от вершины горы, и громко завыл. Горыныч вздрогнул и приоткрыл одну пару глаз.

— Просыпайся, — выдохнул снова принявший человеческий облик Сергей. — Кажись, придумали наши умники способ, как до Буяна добраться.

— Я в вас и не сомневался, — зевнул Змей, потягиваясь. — Так что, пора устраивать торжественные проводы?

— Торжественных не нужно, — заверил его оборотень. — Вполне достаточно просто спуститься вниз. Кстати — благодарю тебя за помощь.

Горыныч отмахнулся, мол, пустяки, и Серый неуверенно продолжил:

— И раз уж мы отбываем и другого повода задать этот вопрос у меня, скорее всего, еще долго не будет… Скажи-ка, а ты всегда был с белой чешуей?

— А что такое? — насторожился Змей.

— Да вот кажется мне, что смутно припоминаю кое-что, — отозвался Сергей. — Вроде имелся в детстве у меня среди прочих воспитатель о трех головах, и повышенной змеистости, только цветом был темно-красен…

— Вспомнил все-таки, — умилился Горыныч. — Да я это был, я. А цвет чешуи могу периодически менять, ну вот как ты — одежду. Тут жарковато, вот и пришлось спешно посветлеть, чтоб солнцем не напекло…

Вниз змей спикировал с Сергеем на спине. Вещи уже были собраны, Гуша держала наготове картинку и ножницы. Осторожно, под наблюдением Ивана разрезав рисунок, девушка растянула получившееся кольцо на песке. Сначала показалось, что ничего не изменилось, однако через несколько секунд до двенадцати пар ушей донесся плеск волн у чужого берега, а двенадцать пар глаз увидели, как песок в центре кольца посерел — на Буяне было раннее утро.

— Ну, не поминайте лихом, промолвил Горыныч. — Яге, Кощею и прочим привет от меня! В добрый путь!

Поблагодарив Змея и пожелав ему всего доброго, спутники один за другим прыгнули в открывшиеся врата, после чего Горыныч ликвидировал их одним движением когтя. Вернувшись на гору, он некоторое время посидел неподвижно, вглядываясь в морскую даль, а после сгреб в сторону несколько камней. Под ними лежал сверток, развернув который, Змей увидел масштабное полотно, изображавшее Тридесятый лес. Горыныч посмотрел на него и задумчиво произнес:

— Что-то засиделся я в отпуске. Пожалуй, Сергей, будет у тебя еще возможность со мной побеседовать!

С этими словами Змей усмехнулся и, осторожно прикрыв полотно камнями, устремился на охоту — запасаться деликатесными морскими обитателями.

Глава 25

Пока они были заключены на острове Горыныча, Гуше казалось, что возвращение на Буян станет настоящим праздником. Оттуда чуть больше недели пути до Лукоморья, а там уж рукой подать до Тридесятого леса. Но как-то получилось, что радоваться возвращению им было некогда. Для спешки было несколько причин. Волшебство Водяного пока действовало, но являлось для всех троих загадкой, и Гушу потряхивало от волнения при мысли, а что произойдет, если внезапно чары рассеются. К тому же друзья понятия не имели о том, как поживают оставшиеся на «Проке» моряки, и на всякий случай решили сверх необходимого их там не держать. Кроме того, всех троих подгоняла какая-то лихорадочная спешка, порожденная, скорее всего, тоской по дому.

Не теряя ни секунды, Серый двинулся в сторону порта, и уже через час они договорились с одним из капитанов об обратной дороге по сходной цене. Загвоздка была лишь в том, что их корабль отчаливал только после обеда, и все это время нужно было чем-нибудь занять. Оставаться на пристани и ждать терпения не было, и Иван предложил навестить еще раз Гвидона — поблагодарить за помощь и попрощаться перед тем, как они окончательно покинут его владения. Гуша такой возможности обрадовалась, а Серый, наоборот, насупился. Он ничего не имел против князя, сердечно их привечавшего, но подозревал, что их поспешное исчезновение в прошлый раз не могло не вызвать вопросов. Ясно было, что князь при желании легко мог узнать, что ни на каком корабле они с Буяна не уплывали — уж если у него писцы до того вышколены, что сведения о корабле двухгодичной давности сумели отыскать… Несмотря на то, что, судя по подаренному им княжной сувениру, правящая чета и сама была не вовсе чужда колдовства, пускаться в пространный рассказ об их приключениях оборотню не хотелось. Поди знай, например, захочет ли Горыныч, чтобы